Промышленное хозяйство А.Демидова

Тула является колыбелью индустриального развития России. Именно здесь в XVI в. возникли ручные домницы, обслуживавшие своим кричным железом целую слободу тульских оружейников.

Тула дала русской металлургии наиболее крупных промышленников. Мануфактура XVIII в. пожинала плоды вековой промышленной культуры этого центра оружейного производства. Во-первых, Тула накопила колоссальный производственный опыт, что имело немаловажное значение для основателей промышленных династий, выступавших в роли непосредственных организаторов производства. Во-вторых, товарное производство в Туле достигло такого высокого уровня развития, что оно способно было выделять как обладателей достаточно крупных капиталов для вложения их в мануфактурную промышленность, так и людей лишенных средств производства и готовых продавать свою рабочую силу и производственные навыки. Удачное сочетание этих условий, дополняемое личными качествами незаурядных оружейников, привело к тому, что из Тулы вышли Демидовы, Боташовы, Мосоловы и ряд других, менее крупных промышленников.

Группу тульских оружейников, давших несколько фамилий мануфактуристов, возглавляет Никита Антуфеев – Никита Демидов. Это самый ранний и самый крупный промышленник, вышедший из тульской оружейной слободы. В конце XVII в. он становится владельцем вододействующего завода, который построил близ Тулы, на р. Тулице, на свои деньги. В 1702 году ему передают казенный Невьянский завод на Урале. За 25 лет хозяйственной деятельности на Урале Никита Демидов к Невьянскому заводу пристроил еще пять. Все это обширное хозяйство попало в руки его старшего сына Акинфия Демидова, значительно умножившего богатство своего отца. В данном исследовании пойдет речь о хозяйственной деятельности этого человека.

1. Первые годы жизни А.Н.Демидова.

Акинфий Никитич, старший сын основателя династии Демидовых, родился в 1678 году в Туле. Когда Никита Дмитриевич построил вододействующий доменный и передельный Тульский завод, Акинфию было 17 или 18 лет. Сведений о первых 25 годах его жизни нет, но вполне очевидно, что он учился, втягивался в управление производством и постепенно из ответственного (но на вторых ролях) сотрудника становится полноправным компаньоном. Многолетнее пребывание на заводах в должности их «технического директора» дало ему возможность детально освоить технику и технологию горно-металлургического производства и связанный с ними опыт, накопленный работавшими у Демидовых отечественными и иностранными мастерами.

Развернув промышленное хозяйство на родине, в Туле, Никита Демидов довольно скоро убедился, что его развитие сдерживается все возрастающим дефицитом древесного угля. Когда он узнал о ресурсном потенциале Урала, то сразу предпринял шаги с целью переноса своего хозяйство в Сибирь.

Но, получив по именному указу от 4 марта 1702 года построенные и только что пущенные казной «Верхотурские железные заводы на Нейве реке», Н.Д. Демидов не смог прибыть на низ сразу. Вместо него туда поехал приказчик Емельян Ксенофонтов, в середине мая. Вслед за ним 13 июля Никита отправил на Урал старшего сына. И только почти месяц спустя выехал сам.

Тот факт, что отец послал Акинфия на Невьянский завод раньше себя, говорит о многом. И, прежде всего – о доверии заводчика к сыну, о высокой оценке его квалификации, умения применять опыт в новых условиях.

Прибыв на завод 8 сентября, Акинфий быстро освоился с обстановкой: пустил молотовые амбары и домну, включился в строительство второй, попытался поставить хорошо ему знакомое литье пушек и мортир.

Акинфий был самым любимым из сыновей Н.Д.Демидова – рука об руку работая с первенцем долгие годы, именно ему основатель промышленной династии, согласно указу о единонаследии (1714), решил отставить заводы – главное дело и достижение своей жизни. После смерти отца, последовавшей 17 ноября 1725 г., Акинфий действительно получил все его недвижимое имение. В пользу Акинфия от своей части мужнина имущества в 1727 г. отказалась и мать, вдова Никиты 1725 году [3 с.18]. Когда братья Демидовы оформляли вступление в свои доли наследства, императрица Екатерина I в марте 1726 г. дипломом возвели их в дворянское достоинство.

2. Промышленное хозяйство А.Н.Демидова.

Заводская часть отцовского наследства, перешедшая к Акинфию, состояла из семи действовавших заводов – Тульского доменного и молотового (пущенного около 1695 г.) (см. приложения 1 и 2), Невьянского доменного и молотового (1702), Шуралинского молотового (1713), Бынговского молотового (1718), Верхнетагильского доменного (1720), Выйского доменного, молотового и медеплавильного (1722), Нижнелайского молотового (1722). Еще один завод – Нижнетагильский – был при отце почти достроен, и Акинфий пустил его всего через месяц после его смерти. Самостоятельно он построил еще девять железных (Черноисточинский, пущен в 1726г., Шайтанский – в 1727, Уткинский – в 1729, Нижнечугунский, Верхнечугунский и Корельский молотовые – в1730, Ревдинский доменный – в 1744 г.) и семь медных (Колывано-Воскресенский и Суксунский – 1729г., Бымоский – 1736, Шаквинский – 1740, Барнаульский – не ранее 1740 г., Ашапский – 1744, Шульбинский – 1744г.) заводов, увеличив их число за два десятилетия в общей сложности в три с половиной раза. Поразительна динамика первого пятилетия его самостоятельной деятельности: за период с декабря 1725 по 1730 год включительно было пущено девять заводов – без малого по два предприятия в год!

Вторая домна Нижнетагильского завода была пущена через год (1726г.). Нижнетагильский завод вскоре превратился в крупнейшее предприятие, ибо А.Демидов поставил на нем еще две домны, одну из которых задули 7 января 1730 г., а вторая, по свидетельству приказчика Степана Егорова (1733г.), «и поныне не в действии, а все четыре в действии никогда не были» [2 с.80]. В дальнейшем, когда Демидов перешел к платежу десятинного налога по доменному окладу, две домны на Нижнетагильском заводе были снесены. Полученный чугун предназначался для переработки на других предприятиях, т.к. завод был оборудован всего двумя молотами. С 1733 г. на заводе началась также плавка черной меди [2 с.80].

С пуском Нижнетагильского завода доменное производство в хозяйстве А.Демидова стало значительно превосходить передельное, и появилась потребность в специальных молотовых заводах. Необходимость их постройки Демидов обосновывал тем, что при действующих предприятиях имеется «руд довольное число, а леса уже при тех заводех на зжение угля и на заводцкие потребы обрубились вокруг верст на двадцать и более, отчего бывает в деле железа и заводского угля немалая остановка и в найме извощиков передача». В связи с этим заводовладелец считал целесообразным при старых заводах оставить только домны, а молотовые построить «в угожих местах, где способнее будет к судовой пристани и к лесам». Такие места Демидов обнаружил на притоках р. Чусовой – Утке и Шайтанке, где у него действовали пильные мельницы, и на Черном Истоке, впадающем в р. Тагил [2с.80].

Первым из трёх заводов был построен Шайтанский. Он был оборудован двумя молотами и начал ковку железа 1 сентября 1727 г. Черноисточенский завод был покрупнее, его четыре молота начали работу в 1729 г. Третий завод – Уткинский пущен 1 сентября 1729 г., потому что был не только молотовым, Но и чугуноплавильным, с четырьмя молотами и одной домной.

Следующим предприятием черной металлургии, построенным А. Демидовым, был Ревдинский завод. Ещё в 1724 г. комиссар Никита Демидов обнаружил у Волчьей горы руду, «ис которой делаетца железо самое мяхкое», и близ неё речку Ревду, удобную для постройки завода. Комиссар Никита Демидов намечал соорудить только домну, «а молотовым при том заводе быть не у чего, для того, что оная река Ревда и Волчья гора в самом пустом месте, жилья около них никакого не имеетца и за оскудением работных людей переделывать чугун в железо будет некем». Молотовый завод было решено поставить в Ветлужской вотчине, расположенной в Галицком уезде, где купленных крестьян имелось «со удовольствием».

Но, получив разрешение на постройку Ревдинского доменного завода ее 9 июня 1724г., ни отец, ни старший сын не спешили его реализовать. Не начато было строительство и Ветлужского завода на том основании, что не удалось подыскать подходящего места, т.к. там «земли пещаные». 2 ноября 1727г. Акинфий возбудил ходатайство о постройке вместо Ветлужского передельного завода такого же завода в Барминской волости Нижегородского уезда, близ с. Фокина на речке Чугунке, где живут вотчинные крестьяне, которым «ко означенной заводской работе как к рубке дров, так и к кладке и насыпке и ломке угольных куч приходить способно».

Ревдинский завод с одной домной был начат строительством в 1732 г. «и строением за повреждением плотины от вешней воды в 1733 продолжался до 1734 г.». Плавка чугуна на нем началась в сентябре 1734 г. Передельных заводов близ с. Фокина было построено сразу три в 110 верстах от Нижнего Новгорода: Вехне-Чугунский, в полутора верстах от него – Нижнее-Чугунский и в шести верстах от них – Корельский. Все они были пущены в 1730 г.

Опыт постройки передельных заводов вдали от доменных оказался удачным. Чугун доставлялся на эти заводы дешевым речным путем, причем по пути в Европейскую Россию, поэтому транспортные расходы были незначительны. Вместе с тем рассредоточением заводов Демидов удлинял срок работы доменных предприятий, сравнительно быстро использовавших лес в близлежащей округе. Этими же соображениями он руководствовался, когда 13 февраля 1740 г. исхлопотал у Генерал-берг-директориума разрешение на постройку молотового завода в Осинском уезде, в Рожественской вотчине, на речке Ножевке. Оборудование завода должно было состоять из четырех действующих и двух запасных молотов; сведений о времени его пуска не имеется [2с.81].

В 40-х годах XVIII в. А.Демидов построил еще два передельных завода. На речке Шайтанке, на которой уже стоял один молотовый завод, Демидов поставил еще одно передельное предприятие. Постройка его началась без позволительного указа еще в 1739 г.; позднее, задним числом, 27 октября 1741 г. такой указ был оформлен. Висимо-Шайтанский завод, оборудованный тремя молотами и довольно крупной пильной мельницей с тремя станами, начал работу в 1744 г. Точно так же без позволительного указа по распоряжению Демидова в 1742 г. началась постройка Верхнее-Лайского завода с тремя молотами, расположенного в полутора верстах от Нижнее-Лайского. Одна из ведомостей сообщает об этом предприятии следующие сведения: «Оной Верхней Лайской завод построен по приказу умершего Акинфия Демидова для того, что при старой Лайской плотине построенная для славы Российской империи и всенародной пользы косная фабрика от малости в том пруде воды бывает во всегдашних остановках».

У А.Демидова была еще одна «косная водяная фабрика», которую он пустил в сентябре 1735 г. О ее существовании известно по двум доношениям, поданным в конце 1736 и начале 1737 г. Оба доношения были составлены в связи со стремлением А.Демидова исхлопотать освобождение от служб и постоев своего зятя Ф.П.Володимерова, которого он принял в компаньоны для эксплуатации косной фабрики. Кроме того, А.Демидов просил об освобождении продажи кос от сбора внутренних пошлин сроком на 10 лет. Свои просьбы заводовладелец обосновывал тем, что, во-первых, косной фабрики «и поныне ни у кого в России не имеется», во-вторых, фабрика стала ему «немалым коштом, ибо для заведения той фабрики завода и для делания кос выписаны были ис Пруси косной обер-мастер и мастер», в-третьих, производство кос было наложено не сразу. Первые выпуски их «за необыкновенным фасоном» подлежали переделке, ибо без этого продавать их «было невозможно». От этого Демидов получал «от оной фабрики не прибыль, но вящей убыток». Обе просьбы были удовлетворены 31 января 1737 г.

Помимо постройки новых предприятий черной металлургии, Демидов реконструировал часть уже действовавших заводов. Так, при Бынговском молотовом заводе 6 марта 1739 г. была пущена «горная плавильная фабрика», а 1 мая того же года – латунная фабрика. Эта последняя была сооружена на неудачно выбранном месте, ибо вскоре «для прочности лесов другим при том Бынговском заводе фабрикам» решено было перенести ее на речку Шайтанку.

Самой серьезной реконструкции подвергся Выйский завод. Поначалу он был медеплавильным, с шестью печами. Затем его расширили, добавив еще четыре печи. Сырьевая база предприятия оказалась недостаточной, и оно действовало с большими перебоями. С 1726 по 1731 гг. плавка меди не производилась «за оскудением угля», причем в мае 1729 г. завод сгорел. С 1731 г. на восстановленном заводе действовало только две-три медеплавильные печи, а потом оказалось, что «руда имеет в себе более железа, нежели меди», и плавка ее была остановлена, печи завода стали использоваться для переработки черновой меди, доставляемой с других предприятий. Такое назначение плотины показалось А.Демидову нерациональным, и он использовал ее для постройки одной действующей и одной запасной домен, а также трех действующих и одного запасного молотов. В середине 40-х годов домны значились недействующими, завод стал молотовым.

Столь же энергично шло строительство медеплавильных заводов. В Томском и Кузнецком уездах А.Демидов обнаружил восемь рудных мест и вслед за этим просил разрешения «на тех местах медную руду копать и заводы заводить». Позволительный указ Демидов получил 24 февраля 1726 г., а Колывано–Воскресенский завод на речке Белой был пущен в сентябре 1729 г.

Помимо двух заводов – Колывано–Воскресенского и Барнаульского, построенных в Западной Сибири, А. Демидов поставил еще четыре медеплавильных предприятия, на этот раз в Кунгурском уезде. Первый из них, Суксунский, построен по указу Берг-коллегии 11 августа 1727 г. на земле, купленной у посадского г. Кунгура Еремея Лунегова. Заводские сооружения отличались фундаментальностью. Плотина длиною 120 сажен была построена из камня. Каменными были котельная, меховая и другие постройки. Руда для всех четырех заводов добывалась с рудников, расположенных близ р. Бым. От Суксунского завода рудники находились на расстоянии 65 – 120 верст, причем руды было в обрез, «не в самом довольствии и на сколько лет их стать может, того познать неможно, ибо оные находятся гнездовые». Однако в течение первых нескольких лет после пуска завода, последовавшего 15 января 1729 г., в медеплавильные печи поступала руда из близлежащих рудников. Эти рудники быстро истощились, а надежды на открытие новых не было, так как «около Суксунского заводу не токмо руд, но к сысканию руды приличных и земель нет». Суксунский завод уже в середине 30-х годов занимался очисткой меди, доставляемой с других заводов. В дальнейшем завод приобрел славу «изрядным искусством» медной посуды.

Истощение руд близ Суксунского завода и значительные расходы на ее доставку с рудников на р. Бым побудили Акинфия Никитича построить новый завод непосредственно у источников сырья. Бымовский завод с шестью медеплавильными печами находился на расстоянии 1–15 верст от рудников и начал плавку меди в сентябре 1736 г. Однако и эта мера не обеспечила бесперебойной работы предприятия,– завод имел простои «за малостию в пруде воды, а паче за скудостью медных руд». Дело в том, что Бымовский завод был построен в 11 верстах от Юговского и в 16 верстах от Бизярского заводов Осокина. Это и создавало трудности в обеспечении предприятия сырьем.

На реке Бым Демидов намеревался построить еще один медеплавильный завод, но обстоятельства вынудили А.Демидова отказаться от постройки завода там и возбудить ходатайство о постройке его на р. Ашапе, способной обеспечить работу восьми медеплавильных печей. Разрешение на постройку Ашапского завода с шестью печами Демидов получил 1 июня 1741 г. и в том же году приступил к строительным работам. Первые две печи начали плавку меди 30 октября 1744 г., а 3 января 1745 г. начали работу и остальные четыре печи.

На Ашапском заводе, в отличие от Бымовского, цикл медеплавильного производства был завершенным – одновременно с плавкой черновой меди производилась и ее очистка.

Четвертый медеплавильный завод с двумя печами на р. Шакве в 35 верстах от Кунгура был построен Демидовым без позволительного указа. Он был пушен 6 июля 1740 г.

Самоуправство Акинфию сошло с рук, он отделался лишь непродолжительной волокитой; указ на сооружение уже построенного завода был выдан 28 сентября 1743 г.

Итак, Акинфий Никитич за 20 лет владения наследием, полученным от отца, расширил его почти в три раза, введя в строй 18 новых заводов: два доменных и молотовых, девять молотовых, шесть медеплавильных и косную фабрику. Вмести с шестью заводами на Урале и одним в Европейской России промышленное хозяйство Акинфия Демидова к концу его жизни в 1745 г. состояло из 25 заводов. К этому следует прибавить Бынговский кожевенный завод, построенный в 1723 г., и Тисовскую пильную мельницу, пущенную в 1730 г., а также кожевенный завод при ней, начавший работу два года спустя.

3. Производство серебра и золота на демидовских заводах.

Ходит легенда, что в подземельях Невьянской башни А.Демидов вел тайную выплавку золота и серебра и даже чеканил рубли. Чеканку монет доказать не удалось, но нашлись убедительные свидетельства о секретной выплавке драгоценных металлов на Невьянском заводе. Оказалось, что золотую и серебряную руду на Урал доставляли с Алтая, где А.Демидов завел свои рудники и заводы.

Началось это летом 1725 г., когда демидовские «рудоведы» наладили на реке Локтевке плавильную печь и отправили на Невьянский завод первые руды черновой меди с примесью серебра и золота. А следующим летом на Алтай прибыл обоз со всем необходимым для небольшого заводика с двумя плавильными печами. Осенью по не успевшим замерзнуть водам Иртыша уже плыл караван стругов с алтайской черновой медью, чтобы доводить ее «до кондиций» в плавильных печах Невьянского завода.

А на следующий год многолюднее стало на прежде пустынных отрогах Колыванских гор. Акинфий прислал сюда плотников, каменщиков, мастеровых разных профессий. Для большого завода выбрали удобное место в шести верстах от локтевских печей на речке Белой у Синей сопки.

Так родился знаменитый Колывано–Воскресенский завод, с которым вскоре уже не могли соперничать лучшие горные предприятия Европы.

Первые несколько лет (примерно до 1732 – 33 годов) добыча меди и «драгих» металлов велась под началом Никифора Семенова, которого А.Демидов назначил приказчиком Колывано–Воскресенских заводов [1с.58]. Позднее между ними произошла какая–то ссора, и приказчиком стал Родион Набатов.

Зимой 1744 г. на Невьянской завод с Алтая прибыл посыльный с письмом от приказчика Колывано–Воскресенских заводов, в котором тот уведомлял, что в Петербург выехал Ф.Трегер с образцами самородков и рудных кусков серебра.

Это письмо взволновало Акинфия. Он немедленно выехал в Москву к Елизавете Петровне. 8 февраля 1744 года Акинфий получил личную аудиенцию у императрицы, пал ей в ноги и преподнес подарок – слиток золотистого серебра весом в 27 фунтов. А «на словах» объявил, что выплавил это серебро впервые и совсем недавно из колывановских руд. И попросил для «подлинного освидетельствования драгоценных руд прислать сведущего доверенного чиновника» и решить их судьбу.

И.А.Черкасов вместе с Демидовым выбрал «доверенного чиновника» Андрея Беэра (давний приятель Акинфия) [1с.97]. Весной 1744 года он и Иван Улиха по указу императрицы выехали на демидовские заводы.

Демидов действительно добывал самоцветные камни и драгметаллы на своих рудниках [1с.103-105], но Беэр не старался выявить колыванские секреты А.Демидова. Даже наоборот – пытался скрыть их.

Никакая информация, изобличающая Акинфия в незаконных делах, до столицы не дошла.

После внезапной смерти А.Н.Демидова 5 августа 1745 года Колывано–Воскресенские заводы перешли императорской семье.

4. Акинфий Демидов – геолог, организатор научной работы.

Демидовское промышленное хозяйство развивалось в атмосфере постоянного поиска и эксперимента. Уже в первый приезд на Невьянский завод (в 1702 г.), ознакомившись с положением дел, Акинфий, «в совершенстве» (по оценке Б.Б.Кафенгауза) знавший мортирное и пушечное литье, предложил поставить и это производство [3 с.35]. Судя по переписке 30-х – начала 40-х годов А.Н.Демидова с заводской конторой на Нижнетагильском заводе, под личным руководством Акинфия Никитича велась практически непрерывная модернизация доменного и железоделательного производств. Модернизацию при нем претерпел и первый (Тульский) завод Демидовых [3 с.35].

По инициативе и на средства А.Н.Демидова предпринимались геологоразведочные работы. Сколько можно судить из документов работы не носили характера масштабных экспедиций – в дорогу чаще отправлялись рудознатцы-одиночки (часто представители местного населения) или их небольшие группы.

Опубликованные А.С.Черкасовой письма А.Н.Демидова к нижнетагильским приказчикам содержат многочисленные свидетельства его живой заинтересованности ходом и результатами геологоразведочных работ. Он принимает меры для приобщения местного населения к разведке железных и медных руд (даже порицает приказчика за проявленную скупость), торопит с присылкой в Невьянск образцов, сам посылает их для раздачи «по малой части для прииску» тем, «которыя охоту к тому имеют», отдает распоряжения об испытании в печи обнаруженного камня. Интересны письма конца января – начала февраля 1732 г., речь в которых идет о бурении в шахте, начатом иностранным мастером. Прося всемерно ускорить работу, Акинфий признается: «мне ваша руда не нужна» – и объясняет, что интересуется результатом «ради испытания, что в глыбе бывает являтца», ибо «все иноземцы сказывают, что в глыбе бывает руда лутчее» (цит. по [3 с.33]). Перед нами эксперимент, ориентированный не на достижение частного результата, но на установление общей, выходящей за границы частного случая, закономерности.

Акинфий Никитич демонстрирует знание простых, применимых в полевых условиях способов определения конкретных руд, причем некоторые из этих приемов, судя по тому, как подробно он их описывает, неизвестны его приказчикам [3 с.33].

Научные исследования носили прикладной характер – их результатом являлось строительство новых рудников и заводов, а в ряде случаев и освоение новых или редких в России технологий. Учтем, что поскольку руды разных месторождений могли существенно отличаться друг от друга, освоение новых рудников часто означало решение технологических задач – даже, если принципиальные изменения в технологию не вносились.

А.Н.Демидов не ограничивался организацией работ, направленных на совершенствование металлургических технологий. Он развивал технологию металлообработки. В сентябре 1735 года была пущена косная фабрика А.Демидова и его зятя Ф.П.Володимерова. Для ее заведения были выписаны два мастера из Пруссии. Организация и налаживание производства потребовали значительных усилий. В России эта фабрика была единственной.

Еще одна технология, освоенная на заводах при А.Н.Демидове, а после утраченная – способ изготовления изделий из «горного льда» (асбеста) [3 с.36].

Еще при жизни Никиты Демидова на р. Тагил было открыто месторождение асбеста. Именно оно дало импульс началу его промышленного использования [3 c.33].

Академик В.М.Севергин по поводу начала изготовления асбестовой пряжи и изделий из нее (колпаков, полотна, перчаток, мешков, бумаги) писал (1821), что она «делаема была тщанием статского советника Демидова». Севергин так описывает использовавшуюся в Невьянске технологию производства: «Колотили зрелый асбест, а садящуюся муку отделяли через промывание, в коем случае оный оставался в виде тонких нитеобразных, мягких охлопков… Для прядения асбеста смешивали его с тонким льном, а при прядении на прялке, так как и при вязании и ткани, употреблялось много масла. Когда же таковые изделия через каление освобождены, были от масла и льна, то имели большую гибкость; и можно было их мыть и гладить, а от грязи очищать посредством каления» [3 с.37].

Поскольку проводившиеся по инициативе и на средства Демидова исследования преследовали вполне определенные сугубо практические цели, их результаты не публиковались, а следовательно, не вводились в научный оборот. Больше того, часть данных, очевидно, засекречивалась, поскольку ими в ущерб Демидову могли воспользоваться его конкуренты. Сокрытие информации носило ограниченный и временный характер. Завод и рудники становились фактом публичным задолго до пуска – здесь, кроме «своих», бывали чиновники, торговцы, ученые путешественники, проезжавшие через демидовские владения, и совсем случайные люди.

Разумеется, Демидовы были не единственными, кто искал руды на Урале и Алтае. Заслуга Демидовых в том, что соединив воедино собственные специальные знания, интерес к делу, заинтересованность в его результате и финансовые возможности, они сумели придать своим разведкам небывалый прежде масштаб.

Заключение.

Никита Демидов доверял своему сыну Акинфию, высоко оценивал его квалификацию, умение применять опыт в новых условиях. Рука об руку работая с первенцем долгие годы, именно ему основатель промышленной династии, согласно указу о единонаследии (1714), решил отставить заводы – главное дело и достижение своей жизни. После смерти отца, последовавшей 17 ноября 1725 г., Акинфий действительно получил все его недвижимое имение. В пользу Акинфия от своей части мужнина имущества в 1727 г. отказалась и мать, вдова Никиты 1725 году. Когда братья Демидовы оформляли вступление в свои доли наследства, императрица Екатерина I в марте 1726 г. дипломом возвели их в дворянское достоинство.

Акинфий Никитич за 20 лет владения наследием расширил его почти в три раза, введя в строй 18 новых заводов: два доменных и молотовых, девять молотовых, шесть медеплавильных и косную фабрику. Вмести с шестью заводами на Урале и одним в Европейской России промышленное хозяйство Акинфия Демидова к концу его жизни в 1745 г. состояло из 25 заводов. К этому следует прибавить Бынговский кожевенный завод, построенный в 1723 г., и Тисовскую пильную мельницу, пущенную в 1730 г., а также кожевенный завод при ней, начавший работу два года спустя.

Акинфий Демидов незаконно добывал серебро и золото. Конечно позже это выяснилось и ему пришлось признаться. На аудиенции у императрицы он преподнес ей слиток золотистого серебра и «на словах» объявил, что выплавил это серебро впервые и совсем недавно из колывановских руд. И попросил для «подлинного освидетельствования драгоценных руд прислать сведущего доверенного чиновника» и решить их судьбу. Это произошло в феврале 1744, а в августе 1745 года он умер. Заводы добывавшие драгметаллы перешли императорской семье.

Демидовское промышленное хозяйство развивалось в атмосфере постоянного поиска и эксперимента. По инициативе и на средства А.Н.Демидова предпринимались геологоразведочные работы.

Акинфий Демидов абсолютно слился со своим делом, в совершенстве знал технологии производства, развивал технологию металлообработки. Акинфий Никитич демонстрирует знание простых, применимых в полевых условиях способов определения конкретных руд, причем некоторые из этих приемов, судя по тому, как подробно он их описывает, неизвестны его приказчикам. На заводах при А.Н.Демидове был освоен , а после утрачен способ изготовления изделий из «горного льда» (асбеста).

Акинфий Демидов развил металлургию Урала и Сибири. Первым стал производить косы и серпы (раньше их завозили из Германии). Считалось, что в России нет драгметаллов, он опроверг это утверждение и начал добывать серебро и золото. Хоть и делал это незаконно и не платил, соответственно, налогов.

В промышленном «царстве» Демидова (как называют некоторые советские историки) много белых пятен. Акинфий скрывал большую часть документации (или не вел) по объемам производства и, соответственно, платил намного меньше налогов. Неизвестно точно сколько работало у него на заводах рабочих. Некоторые историки считают, что он укрывал на своих заводах мастеров–старообрядцев.

Вклад Акинфия Никитовича Демидова в развитие промышленности, и в частности в металлургии, нельзя оценить однозначно. Безусловно под его руководством разведывали рудные места, строили новые заводы, он развивал на них технологии. Это очень большой вклад. Но Акинфий утаивал реальные размеры своих доходов от государства, давал взятки, вел незаконные производства – в общем преступал закон.

Список использованной литературы

1. Шакинко И.М. Демидовы. Историческое повествование с портретами. – Екатеринбург: Издательский дом «Пакрус», 2000.– 272 с.

2. Павленков Н.И. История металлургии в России XVIII века. Заводы и заводовладельцы.– М.: Издательство академии наук СССР, 1962.– 566 с.

3. Юркин И.Н. Демидовы – ученые, инженеры, организаторы науки и производства: Опыт науковедческой просопографии.– М.: Наука, 2001.–333 с.

4. Юркин И.Н. Демидовы в Туле: Из истории становления и развития промышленной династии / отв.ред. Н.К.Леман.– М.; Тула: Рарус, 1998.–327 с.

5. Тульский край. Памятные даты на 1998 год: Тула, 1997.–91 с.

6. Юркин И.Н. Тульский завод Демидовых (1695 – 1782): Из истории становления и развития доменной металлургии России.– М.: Наука, 1996.–240 с.

Опросы

Оцените наш сайт?

	Хорошо
	Отлично
	Полезно было посетить
	Добавил в закладки
	Еще зайду не раз
	Теперь я здесь постоянный

Кто на сайте?

Сейчас на сайте находятся:
345 гостей

Большая коллекция рефератов

Главное меню

Счетчики

Реклама