Евреи в Крыму

Евреи в Крыму

В городах Крыма, которые в XVI - XVIII вв. снова стали широко известны, кроме издавна проживавших греков, армян, евреев поселилось большое количество татар, турок, также занимавшихся торговлей и ремеслом. Значительный процент городского населения составляли рабы. Крупнейшими центрами работорговли были Карасубазар, Гезлев и Кафа. Купцы и ремесленники имели свои цеховые организации, контролировавшиеся ханскими чиновниками, которые назначали таксы на изделия различных цехов, взимали пошлины со всех торговых сделок, ведали налогообложением населения, стремясь извлечь как можно больше доходов в казну. В татарских городах были развиты производство войлока, выделка кожи, сафьянов, седел, металлообрабатывающее ремесло, изготовлялось оружие, сбруя, обувь, одежда, ковры, предметы домашнего обихода. На рынках широко представлены были и продукты сельского хозяйства: мясомолочные (особенно ценилось ногайское коровье масло), мед, воск, виноград, овощи, фрукты, вино. Несмотря на существование денежной системы, часто осуществлялась меновая торговля, так же как и в предыдущие века. Крымские ханы были заинтересованы в развитии торговли, дававшей значительные прибыли казне. Среди товаров, вывозимых из Крыма, называются сырая кожа, овечья шерсть, сафьяны, овечьи шубы, серые и черные смушки.

Города застраивались невысокими одноэтажными зданиями, улицы были кривыми и узкими, но дворцы хана, феодальной знати, мечети, гостиницы (ханы) для приезжих строились добротно, с учетом вкусов мусульманского населения ханства. В Старом Крыму, Кафе, Керчи, Гезлеве было большое количество католических, греческих, армянских церквей. В Чуфут-Кале и Гезлеве-караимские кенассы. В Гезлеве была построена мечеть Джума-Джами, строителем которой по преданию был величайший турецкий зодчий Аби Синан. В Ак- Мечети и Гезлеве действовали еврейские синагоги.

Из городов Буджака следует отметить Килию, Бендеры, Измаил, Аккерман, крепости Очаков и Килбурун (Кинбурн). И хотя Турция в большинстве этих городов содержала свои военные гарнизоны, подчиненность Крымскому ханству населения также существовала. В устье Дона находилась турецкая крепость Азик (Азов), севернее Азика - Черкес-Кермен. На территории восточных границ ханства стояли крепости Тамань, Темреон, Хысров (в Черкессии). На материковых землях ханства находилось также определенное количество деревянных крепостей-паланок, в которых охранную службу несли местные жители.

Главной крепостью при въезде на территорию полуострова была Перекопская, являвшаяся воротами Крыма. Функции защиты Крыма выполняли города - Крепости Арабат, Керчь. Торговыми портами были Гезлев, Кафа. Военные гарнизоны (в основном турецкие, частично из местных греков) содержались также в Балаклаве, Судаке, Керчи, Кафе.

Ряд городов являлся резиденциями представителей крупнейшей знати. Например, Бахчисарай был столицей ханства, Ак-Мечеть - резиденцией калги-султана, Карасубазар - центром беев Ширинских, Кафа - резиденцией наместника турецкого султана.

Государственной религией на территории Крыма было мусульманство, а у ногайских племен господствовал шаманизм. По шариату каждый мусульманин должен участвовать в войнах с неверными. Военная деятельность была обязательной как для крупных, так и для мелких феодалов. Специфика военной организации татар, в корне отличавшая от военного дела европейских народов, вызывала особый интерес у последних. Выполняя задания своих правительств, дипломаты, купцы, путешественники стремились не только к налаживанию контактов с ханами, но и старались детально ознакомиться с организацией военного дела, а зачастую их миссии основной целью имели изучение военного потенциала Крымского ханства.

В источниках указывается, что в Крымском ханстве не было регулярного войска, а в военных походах фактически принимали участие все мужчины, способные носить оружие. С малых лет татары приучались ко всем тяготам и невзгодам военного 6быта,учились владеть оружием, ездить верхом, переносить холод, голод, усталость. Хан, его сыновья, отдельные бей совершали набеги, ввязывались в военные действия со своими соседями в основном лишь тогда, когда были уверены в успешном исходе. Большую роль в военных операциях татар играла разведка. Специальные лазутчики отправлялись заранее вперед, выясняли обстановку, а затем становились проводниками наступающей армии. Используя фактор неожиданности, когда можно было застать противника врасплох, они часто получали сравнительно легкую добычу. Но почти никогда татары не выступали самостоятельно против регулярных, преобладающих в количественном отношении войск. Ханский совет устанавливал норму, в соответствии с которой подчиненные хана должны были поставлять воинов. Часть жителей оставалась для присмотра за имуществом ушедших в поход. Эти же люди должны были вооружать и содержать воинов, за что получали часть военной добычи. Кроме военной повинности, в пользу хана выплачивалась сауга - пятая, а иногда и большая часть добычи, которую мурзы приносили с собой после набегов. Бедные люди, участвовавшие в этих походах, надеялись, что поход за добычей позволит им избавиться от житейских трудностей, облегчит существование, поэтому сравнительно охотно отправлялись вслед за своим феодалом. Но по возвращении они обязаны были вернуть долг за полученное военное снаряжение натурой, и получалось, что татарская голытьба мало выигрывала от походов. Это порождало случаи, когда обделенные таким образом отказывались участвовать в новых походах.

Административные округа, на которые делалась ставка (6 каймаканств и 42 кадылыка), должны были во время похода выставлять запряженную парой лошадей подводу с сухарями или просом, а также вносить в ханскую казну 1000 пиастров. Регулярных денежных повинностей вначале в стране не было. Рост денежных поборов на военные нужды начинается с середины XVII в., когда вводятся "оружейные" деньги и целый ряд других денежных платежей.

В военном деле у татар можно выделить два вида походной организации - боевой поход, когда татарское войско принимает участие в боевых действиях воюющих сторон, и грабительский набег - беш-баш, который осуществлялся зачастую отдельными мурзами и беями со сравнительно небольшими воинскими отрядами с целью получения добычи и захвата пленных.

"Походы предпринимают ... зимой... Перед началом похода делают смотр войску... Татары рассчитывают время похода таким образом, чтобы вернуться назад в Крым до того, как вскроются реки, т.к. они не подковывают своих лошадей и боятся, чтобы лошади не сбивали копыта", - отмечал инженер де Боплан (середина XVIII в.).

"Если поход осуществлялся с целью получения добычи, то, не доходя до границы несколько миль, татарское войско в скрытом месте становится на отдых, отдыхает 3-4 дня, а затем начинает организовывать войско, разделив его на три отряда, две трети составляют главный корпус, а одна треть образует крылья -левое и правое. Каждое крыло состоит из 8-10 тысяч всадников и разделяется на 10-12 пятисотенных или шестисотенных отрядов которые рассыпаются по деревням, окружают селения со всех четырех сторон. Захватив богатую добычу, татары возвращаются в Крым уже другой дорогой из боязни преследования", - отмечал все тот же де Боплан. Поэтому турецкий путешественник Эвлия Челеби и констатирует, что "для неверных этот татарский народ-словно чума".

В поход татары не брали особого имущества в надежде на добычу, захваченную в чужих землях. Зато серьезное внимание уделялось лошадям. Лошади у них были особой низкорослой породы, но очень выносливые и неприхотливые. "Сия животныя не боятся ни холоду, ни жару и всегда бегают рысью. Нет ни рек, ни болот, которыя бы могли их остановить",- очень точно подметил граф де Марсильли. "Обычно отправляясь в поход, каждый татарин имеет с собой от двух до четырех заводных лошадей: устанет одна, он вскакивает на другую, а лошадь бежит за хозяином, как собака, чему она приучается очень рано". (А. М. Литвин). Особое внимание обращали А. Лызлов, де Марсильли на способ форсирования татарами рек. "Приближаясь к реке, они связывают вместе поводья и хвосты обоих лошадей, на которых сами становятся, привязав сделанные из тетивы и дерева луки к спине, чтобы не замочить их и не ослабить; и, став таким образом на лошадей, чрезвычайно быстро переправляются",-говорил А. Лызлов. "При переправах через реки татары используют сделанные из тростника или других болотных трав пуки (пучки травы), на которе они кладут худое свое платье, саблю,дабы всего того не помочить", - писал де Марсильли.

По описаниям Г. де Боплана и де Марсильли, татары оснащались довольно просто, они использовали легкое седло, попоной, а иногда и шкурой овечьей покрывали лошадь, не одевали узду, используя сыромятный ремень. Незаменимой для наездника являлась и плеть с короткой рукояткой. Вооружены татары были саблею, луком и колчаном с 18 или 20 стрелами, ножом, имели огниво для добывания огня, шило и 5 или 6 сажен ременных веревок для вязания пленников. Любимым оружием татар были сабли, изготовлявшиеся в Бахчисарае, ятаганы и кинжалы брались про запас.

Одежда в походе была также непритязательна: только знатные носили кольчуги, остальные отправлялись на войну в овчинных тулупах и меховых шапках, которые зимой носили шерстью внутрь, а летом и во время дождя шерстью наружу. В еде татары были не прихотливы. Питались хлебом, кониной, однако татарин решался зарезать только больную лошадь, либо когда она падет сама, что бывало очень часто. Взяв кусок, они клали его под седло, пустое внутри, и мясо там лежало и прело до тех пор, пока не делалось мягким, тогда они охотно ели его. Но самая обыкновенная их пища состояла из простой ячменной и гречневой каши. Они отличались на войне умением переносить голод, жажду, тяжкий труд, бессонницу, жару, холод и другие лишения и невзгоды.

Существовали определенные тактические приемы, применяемые обычно татарами. В начале атаки они старались всегда обойти левое крыло неприятеля для того, чтобы удобнее выпускать стрелы. Высокое мастерство стрельбы из лука сразу двумя и даже тремя столами отмечал Эвлия Челеби. Часто, уже обращенные в бегство, они останавливались, вновь смыкали ряды, стремясь как можно теснее оценить неприятеля, преследовавшего их и рассыпавшегося в погоне, и, таким образом, уже побежденные вырывали победу из рук победителей. В открытые военные действия с противником вступали только в случае своего явного численного превосходства. Сражения признавали только в открытом поле, избегали идти на осаду крепостей, т.к. у них не было осадной техники. Участвуя в военных действиях с союзническими целями, часто вероломно нарушали соглашения, переходя на сторону противника, если тот прельщал их богатыми дарами.

У нас нет точной характеристики татарского войска: колеблются цифры, указывающие общее количество войск.

Так, в трактате Михаила Литвина - военного и политического деятеля княжества Литовского "О нравах татар, литовцев и московитян" отмечается, что "хан в состоянии послать на войну 30000 всадников, ибо каждый мужчина, способный оседлать коня, является воином". Эта цифра не окончательная, т.к. в разных источниках она колеблется от 4000 до 200000 человек (мемуары барона Тотта). В зависимости от целей и задач военных действий татар войска возглавлялись ханом, калгой нуреддин-султаном. Но никто из татар не призывался к вооружению против воли его бея или мурзы... Каждый из военачальников должен был собрать определенное количество войск. "Если ханы отправляются в какой-нибудь поход, то впереди становятся в качестве ведущих 12 от-аг (руководителей отрядов проводников - С.И.), а войско выстраивается по 12 колонн и ... все кони, связанные за хвосты, вынуждены идти голова к голове. В среднем с ханом в поход отправлялось ... около 80000 человек. А когда калга-султан идет в поход, 50000 человек его войска образуют 8 колонн. Если же в поход выступает нуреддин-султан"... то идет 40000 его воинов шестью колоннами. Если в поход отправляются ханский визирь, вольные султаны, прибрежные аги ..., то бывает 30000 воинов, которые образуют строй в 5 колонн", - так характеризовал организацию войска Эвлия Челеби.

Помимо методов военных - набегов, войн, правители Крыма часто прибегали к золотоордынской практике сбора дани с близлежащих земель в форме больших и малых "поминков". "Платят жалование или подарки: немецкий царь, ляшский король, Седмиградски Бугры, Влахи, Моровлахи и, полагаю, горски черкасы", - писал сербский просветитель Юрий Крижанич (XVII в.).

Политическая организация ханства формировалась постепенно, с учетом менявшейся роли ханства на международной арене, особенностей развития этого края, многонациональным составом населения, зависимостью от Османской Порты. Оно не было централизованным государством и дробилось на отдельные территориальные единицы, имевшие свою политическую организацию.

Установление вассальной зависимости Крыма от Турции распространилось и на высших правителей государства. Ханы назначались и смещались по воле султана. В этом была слабость Крыма и сила Турции. Ни один хан не мог быть уверен в своем завтрашнем дне, т.к. в любую минуту мог расстаться не только с властью, но и с жизнью. Большинство перемещений высших должностных лиц осуществлялось по наговорам и просьбам крымских беев, которые, борясь за свою самостоятельность, не допускали возвышения того или другого хана. В результате этих частых смен правителей к середине XVIII в. насчитывалось около двухсот Гиреев, которые могли претендовать на ханский престол.

Власть хана была ограничена не только волей султана, но главное - представителями наиболее знатных родов - беями- карачеями, которые были непременными советниками хана. Род Гиреев, получив право на ханскую власть, не сумел добиться от знати, чтобы власть была наследственной и неограниченной.

Существовали "малый" и "большой" советы, игравшие очень серьезную роль в жизни государства.

"Малым" назывался совет ("Малый диван"), если в нем принимал участие узкий круг знати, решавший вопросы, требующие срочных и конкретных решений.

"Большой диван" - это собрание "всей земли", когда в нем принимали участие вообще все мурзы и представители "лучших" черных людей. За карачеями по традиции сохранилось право санкционировать назначение султаном ханов из рода Гиреев, выражавшееся в обряде посажения их на престол в Бахчисарае.

В государственном устройстве Крыма во многом были использованы золотоордынская и турецкая структура государственной власти. Чаще всего высшие государственные должности занимались сыновьями, братьями хана или другими лицами знатного происхождения.

Первым должностным лицом после хана был калга-султан. На эту должность назначался наследник хана или доверенное лицо из ханской фамилии. Калга управлял страной в случае смерти хана до назначения на престол нового. Он был главнокомандующим, если хан лично не отправлялся на войну. Вторую должность - нураддин - также занимал член ханской фамилии. Он был президентом в малых и местных судах, командовал в походах меньшими корпусами.

Муфтий - это глава мусульманского совета Крыма, толкователь законов, обладающий правом смещать судей- кадиев, если они судили неправильно.

Каймакан - наместник хана на время его отсутствия. Начальник крепости Ор-Капи. Чаще всего эту должность занимали члены ханской фамилии, либо член фамилии Ширин. Он охранял границы и наблюдал за ногайскими ордами вне Крыма. Должности кадия, визиря и других министров аналогичны тем же должностям в Турции.

Кроме вышеуказанных существовала важная женская должность - вали-де-султанша, ула-султанша, которую занимала мать или сестра хана. По значимости и роли в государстве она имела ранг, следующий за калга-султаном.

В Крымском ханстве велась постоянная борьба между знатными татарскими родами, между буджаками и ногайцами. Феодальная власть часто была оппозиционно настроена по отношению к хану. Во внутренних распрях сказывалось влияние турецкого правительства, которое стремилось не допускать консолидации сил Крымского ханства. Турция нередко создавала конфликтные ситуации внутри страны, что естественно ее ослабляло. Это позволяло контролировать не только деятельность хана, но и неспокойной крымской знати, и направлять развитие государства в нужное османам русло.

Двойственный характер политической, хозяйственной и культурной жизни Крыма сказывался во всем. Здесь действовали законы шариата, считавшиеся у правоверных мусульман правилами жизни. Но во многих вопросах в Крымском ханстве придерживались старинного права - чингизового торэ. Имела хождение двоякая монета: атарская и турецкая, ряд повинностей в государстве выполнялся населением и в пользу своих феодалов, и в пользу Турции.

Отдельные территории были в непосредственном подчинении турецких властей (г. Кафа, где имел резиденцию турецкий паша, отдельные поднепровские, азовские и ногайские земли). Долгое время даже не было определенного административного центра. "Где останавливался своим станом хан, там действовала и правительственная машина: писались и издавались указы, организовывалась армия, творился суд и расправа, давались аудиенции иностранным послам и даже чеканились монеты", - писал В. Д. (Смирнов. Постоянный контроль и надзор со стороны Турции, ограничение власти и неуверенность в ее прочности приводили к тому, что лишь немногие правители из династии Гиреев пытались по-своему решать политические проблемы государства, а большинство ханов являлось фактически выразителем воли и интересов турецкого султана.

Специфика взаимоотношений Османской империи и Крыма, сложившаяся в XVI-ХVIII вв., заключалась в том, что на международной арене их политика воспринималась как разобщенная, лишенная внутреннего единства. Искусственно создававшийся эффект раздвоенности политики давал возможность Османской империи выглядеть "миролюбивой" державой, а Крымскому ханству выступать в роли вполне самостоятельного государства, способного будто бы даже быть противником Стамбула. Такая маскировка реального политического и военного партнерства дезориентировала многих правителей европейских государств, а тем самым значительно облегчала осуществление широких завоевательных замыслов Стамбула и Бахчисарая в Европе на протяжении довольно длительного времени. Турция, гибко и умело используя эту раздвоенность крымско-османской политики стремилась к конкретной цели - не допустить коалиции славянских стран в борьбе за выход к Черному морю.

Крым то выступал на стороне Польши в борьбе с Россией, то заключал договоры о дружбе и торговых контактах с Русским государством, выступая как враг Польши, то вступал в "братские" связи с украинским казачеством, то изменял этим всем уверениям и переходил на сторону своих вчерашних врагов. Порта со своей стороны в одних случаях бросала в бой воинственный Крым, предлагая ему военным путем выравнивать силы восточноевропейских государств, в других случаях прибегала к средствам мирной дипломатии. Воспринимая ханство и Османскую империю как самостоятельные силы, некоторые дипломаты тогдашней Европы разработали и широко распространили план использования Крымского ханства ... в вооруженной борьбе против османов, не подозревая, что именно Порта санкционировала такую деятельность татар.

Завоевательная политика Турции резко изменила внешнеполитический курс европейских держав. Сократились возможности торговых контактов Востока и Запада, т.к. Черное море стало "внутренним", контролируемым турецкими властями. Тем самым был нанесен огромный ущерб торговле между странами континентальной Европы и Востока. Стремление восстановить торговлю на Черном море толкало Польшу и Русь искать союза с Крымом. Торговый путь, пролегавший по Черному морю, имел для Европы не меньшее значение, чем средиземноморский.

Для некоторых стран, в частности, для Польши, турецкое завоевание во второй половине XV в. Черного моря и закрытие Босфора для торговли, которую вели с Востоком расположенные на Черном море итальянские колонии, повысило значение сухопутных дорог. В этот период в более тесные сношения с Польшей вступила Кафа. В течение 10-20 лет XV в. Польша осуществляла нечто вроде протектората над этим торговым центром. Этот протекторат был возможен еще и потому, что между Польско-Литовским государством и Крымским ханством в этот период существовали дружественные отношения, т.к. Крымский хан Хадиш-Гирей получил высшую власть при активном содействии правительства и магнатов этой страны. Но падение Кафы, а также Килии и Белгорода почти полностью парализовало эту торговлю. Наступило время "охлаждения" турецко-крымско- польских отношении и "потепления" отношений между Россией, Крымом и Турцией, что позволило даже предпринять ряд дипломатических шагов. Так, в конце XV в. по инициативе Турции устанавливаются дипломатические связи между Турцией и Московским государством. Московская дипломатия была заинтересована в том, чтобы нейтрализовать превращавшуюся в мощную державу Турцию в борьбе России против остатков Золотой Орды. Первый личный контакт был установлен в 1497 г. московским посольством, которое возглавил стольник Михаил Андреевич Плещеев. Перед посольством была поставлена задача добиться нормальных условий для деятельности русских купцов в Кафе, Азове и в Турции. Еще раньше, в 1474 г., с Крымским ханом Менгли- Гиреем Иван III заключил союз, продолжавшийся до самой его смерти. Иван III покровительствовал торговле, с этой целью поддерживал в особенности отношения с Кафой и Азовом. Туда везли большими партиями собольи шкурки, лисьи и горностаевые меха, сукна, холст, одежду и кожи в обмен на которые получали лошадей. Торговля процветала и при Василии III. Русское государство было заинтересовано в развитии мирных торговых отношений и противилось всем попыткам западных держав втянуть его войну с Портой, т.к. ведущее место среди восточных государств в товарооборотe с Россией принадлежало Турции, а торговля с западными странами шла через Крым (главным образом, через Кафу) и Литву. Однако торговые связи безусловно игравшие значительную роль во взаимоотношениях государств, не были постоянными, долгосрочными. Они часто прерывались, т.к. крымские ханы брали с купцов большие проезжие и торговые пошлины или просто грабили их.

Весь период XV - XVIII вв. - это время почти не прекращавшихся пограничных конфликтов и войн. Россия, Украина, Польша, Литва и другие страны постоянно находились в состоянии большого напряжения сил, т.к. не только пограничным землям, но и глубинным территориям государств угрожала возможность татарского вторжения. Турецкое правительство часто посылало отряды янычар и артиллерию для усиления военной мощи татарской армии. Опустошительные татаро-турецкие нападения возрастали из года в год. Так, например, если с 1450 по 1586 г. было осуществлено 84 татарских нападения на украинские земли, то с 1600 по 1647 г.-свыше 70. Объектами турецко-татарских нападений становились, в первую очередь, города и местечки Украины. Они привлекали иноземцев роскошными владениями магнатов, богатого купечества, складами, полными ремесленных товаров, произведений городских промыслов, запасами продовольствия... Забирали в плен, главным образом, мастеров и ремесленников разных специальностей, труд которых использовали затем для личных нужд. В результате этих нападении нарушались экономические связи между отдельными частями украинских земель, разрушались ремесла, промыслы и торговля, сокращалось народонаселение этих регионов.

Сношения с Крымом были крайне тяжелы европейским странам, т.к. помимо методов военных - набегов, войн, правители Крыма часто прибегали к золотоордынской практике сбора дани с близлежащих территорий. (Только Русское государство в первой половине XVII в. потратило на эти цели до 1 млн. рублей. (На эти деньги можно было сооружать ежегодно по четыре города.)

"Крымцы всегда откупа или дани выпрашивают и николи нас напастовать не перестают", - утверждал Юрий Крижанич.

Следуя стремлению уравновесить силы основных своих противников - Польши и Русского государства, Крым попеременно пребывал в состоянии войны то с одной, то с другой державой, стремясь стравить своих врагов друг с другом.

Военные же действия против Крыма затруднялись во многом его выгодным стратегическим положением, т.к. Крым отделяла от русских и польских границ широкая полоса безлюдных безводных степей, преодолеть которые было нелегко, а единственная дорога в Крым проходила через сильно укрепленный Перекоп (Ор-Капи Кроме того, на берегах черноморского побережья и в устьях впадающих в Черное море рек, стояли грозные турецкие крепости, охранявшие все подступы к морю и Крыму. Поэтому, понимая все трудности организации большого похода на Крым, военачальники ограничивались оборонительными мероприятиями - строительством разного рода заградительных сооружений, созданием в XVI в. казачьего войска и т.д.

Вот почему борьба с Крымским ханством и Турцией растянулась для России во времени от периода падения монголо-татарского ига до конца XVIII века.

* * *

Караимы.

Караимы (караиты) в переводе с  древнееврейского означает «чтящие», «почитающие» – первоначально, секта в иудаизме, созданная во второй половине VIII века н.э. Ананом Ганаси бен-Давидом в Багдаде. Во время иудейского религиозного раскола, часть верующих была недовольна тем, что Талмуд (устные законы) стал священной книгой. Сначала секта именовалась ананитами, а впоследствие – караимами, в противовес раббанитам. Постепенно караимизм находит распространение в еврейской среде. С XIV века письменные источники фиксируют караимов в Крыму. В результате политики князей Великого Княжества Литовского по привлечению торгово-ремесленного населения они появляются на территориях современных Литвы, Западной Украины, Польши, где живут и в настоящее время. В период Крымского ханства караимские общины имелись на Чуфут-кале, Мангупе, в Гезлеве (Евпатория), Солхате (Старый Крым), Кафе (Феодосия). Со временем этнически-религиозная общность потеряла черты этнической.

Их разговорным языком является караимский диалект крымско-татарского, языком религии – древнееврейский. После присоединения Крыма к России (с ее официальным антисемитизмом) караимы постоянно стремились подчеркнуть свое отличие от евреев, прося и получая от властей различные льготы и привилегии.

В XIX веке известным караимским собирателем древностей А. С. Фирковичем выдвинута гипотеза о появлении в VI веке до н.э. в Крыму вместе с войсками персидского царя Камбуза израильтян вавилонского пленения, которые, перенимая от местного тюркского населения обычаи и язык, смешались с хазарами, образовав этнос караимов. При этом подчеркивалось, что эти израильтяне попали в Крым до Рождества Христова и не причастны к распятию Христа.

В годы второй мировой войны караимы в Крыму в отличие от евреев и крымчаков не подвергались уничтожению фашистами. Не были они, за исключением нескольких десятков, высланы из Крыма в сороковые. Современные караимы, включая выходцев из Крыма, проживают также в Израиле (около 20 тыс. человек), Стамбуле, Париже, небольшие общины имеются в США, Канаде, Австралии. Всего их около 50 тыс. чел. В большинстве своем они считают себя частью еврейского народа, отличаясь исключительно особенностями религии и антропологии. В расовом отношении караимы являются народом южносибирской ветви монголоидной расы (казахи относятся к этому же типу), никаких черт арменоидного типа не имеют, следовательно, смешанным (тюрки+евреи) этносом не являются. Большинством исследователей относятся к тюркской группе алтайской языковой семьи и ставятся в один ряд с крымскими татарами, от которых отличаются религией.

Караимские фамилии представляют собой тюркские профессиональные термины, имена – часто церковноиудейские.

* * *

Крымчаки ("кърымчах", "евреи-крымчаки", "константинопольские евреи", "турецкие евреи", "татарские евреи", и в противовес соседним караимам – "крымские раббаниты", "крымские раввинисты").

"Крымчаки" – самоназвание народа (по данным переписи 1989 г. – 1448 человек), который сформировался в средневековый период на территории Крымского п-ова как этноконфессиональная общность из разноэтничных почитателей реформированного иудейского ритуала. Впервые этноним "крымчак" появился в официальных документах Российской Империи в 1859 г. Это слово было введено российской администрацией Крыма, для отличия этой иудейской группы от евреев, начавших переселяться на территорию Крыма из России и Польши с конца XIX века и от караимов.

В начале XIX в. в письме Императору Александру I сами крымчаки называют себя "джемаатындан бени исраэльын къырым адасындан шээринден Карасубазарнын" – "общество сынов Израиля города Карасубазара" и "яхудилер Карасу" – “иудеи Карасубазара” (по-крымскотатарски).

Долгое время считалось, что предками крымчаков были еврейские поселенцы античных городов Крыма с 1-ых веков н.э., хазары и хазарские евреи; крымские караимы; военнопленные евреи, пригнанные в Крым в XIII в. татарами; турецкие евреи, прибывшие в Крым после завоевания территории полуострова Турецкой империей в конце XV в. и т.п. В начале 1920-х гг. известный тюрколог академик А. Н. Самойлович на основе изучения лексики крымчаков высказал точку зрения относительно принадлежности последних к хазарской культуре. Исследования групп крови, проведенные В. Заболотным, позволили ему сделать вывод о том, что крымчаки не относятся к семитским народам. Результат исследований антропометрии крымчаков, проведенный Н. Теребинской-Шенгер, также подтвердил этот вывод. Позднее, в 60-х гг., антропометрические измерения крымчаков В. Д. Дьяченко дали те же результаты.

Формирование этноконфессиональной общности крымчаков было связано с рядом факторов, из которых главными были: появление еврейской диаспоры на территории Крымского полуострова в 1-е вв. н.э. и распространение иудаизма среди других, проживающих в Крыму этносов, в результате прозелитизма в поздней античности и средневековый период истории.

Имеется несколько свидетельств прозелитизма в иудейских общинах Босфорского царства (располагалось на территории Керченского полуострова) в 1-ых вв. н.э. Группа надписей сообщает об отпуске рабов на волю при условии посещения ими в свободном состоянии иудейского молитвенного дома. Если это условие не соблюдалось последними, они вновь возвращались в рабское состояние. То есть речь идет о принудительном прозелитизме. Язык этих надписей – древнегреческий, как и имена иудеев, "дарующих" свободу рабам.

Приход тюркского языка на территорию Крыма связывается с набегами гуннов в конце IV в. н.э. Наиболее важным событием для распространения иудаизма в Крыму стало его принятие тюркоязычными хазарами и использование иудейской религии в качестве государственной идеологии Хазарским каганатом, который распространил свою власть над большей частью крымских народов в VII-X вв. н.э.

Падение Хазарского каганата и укрепление на территории полуострова позиций Византийской империи с государственной политикой нетерпимости к иудаизму не смогли уничтожить иудейские группы, о чем свидетельствуют как византийские, так и крымские иудейские источники IX - XI вв. н.э. К XII в. относятся сведения о мессианских движениях среди крымских иудеев.

Среди этнических компонентов, влившихся в состав тюркоязычной общины крымских иудеев, несомненно, была и часть осевших в Крыму евреев, изгоняемых с территории Византии в VIII-X вв.

На протяжении X-XIII вв. в результате проникновения на территорию Крыма печенегов и половцев тюркские языки, тюркские языческие культы и обряды, воздействовали на сознание местных народов, этнические корни которых происходили или формировались под воздействием тюркской среды. Это не могло не сказаться и на ядре будущей общины крымчаков.

Фашистская Германия оккупировав среди прочих земель СССР и Крымский полуостров, осуществила геноцид крымчаков как приверженцев ортодоксального иудаизма. По оценочным данным, до Великой Отечественной войны насчитывалось около 9000 представителей этой национальности, перепись 1959 г. отметила около 2000 человек.

Язык крымчаков относится к кыпчакско-половецкой подгруппе тюркских языков (вместе с татарами, северокавказскими тюрками и казахами).

Антропологически крымчаки (большинство) являются представителями южносибирской ветви монголоидной расы, к которому относились половцы и печенеги, сформировавшие антропотип крымчаков. 

Т.о. в Крыму следует различать 3 группы народов, исповедующих иудаизм: этничесие крымские евреи (традиционный иудаизм раббанитской ветви; арменоидный антропотип), крымчаки – потомки тюркских народов (традиционный иудаизм раббанитской ветви; южносибирский антропотип), караимы – потомки тюркских народов (иудаизм караимской ветви; южносибирский антропотип).

O Караимы.

Караимы (караиты, карайлар) в переводе с древнееврейского означает «чтящие», «почитающие» - первоначально, секта в иудаизме, созданная во второй половине 8 века н.э. Ананом Ганаси бен-Давидом в Багдаде. Во время иудейского религиозного раскола, часть верующих была недовольна тем, что Талмуд (устные законы) стал священной книгой. Сначала секта именовалась ананитами, а впоследствии - караимами, в противовес раббанитам. Постепенно караимизм находит распространение в еврейской среде. С 16 века письменные источники фиксируют караимов в Крыму. В результате политики князей Великого Княжества Литовского по привлечению торгово-ремесленного населения они появляются на территориях современных Литвы, Западной Украины, Польши, где живут и в настоящее время. В период Крымского ханства караимские общины имелись на Чуфут-Кале, Мангупе, в Гезлеве (Евпатория), Солхате (Старый Крым), Кафе (Феодосия). Со временем этнически-религиозная общность потеряла черты этнической. Разговорным языком является караимский диалект крымско-татарского, на котором сейчас говорят около 2,5 тыс. чел., а родным считают около 500. Язык религиозных обрядов - древнееврейский. Переселение в Литву и на Зап. Украину послужило базой для возникновения двух западных диалектов, которые сохранили ряд архаичных черт, но подверглись влиянию окружающих народов, что привело к существенному изменению ряда структурных черт языка. Диалект крымских караимов испытал сильное ассимиляционное воздействие крымско-татарского языка. Т.о. единый этнос не имеет общенародного литературного и разговорного языка. Ранее использовалось квадратное еврейское письмо.

Диалекты караимского языка: западные (тракайский и галицкий диалекты), восточный (крымский) диалект - грамматически крымско-татарский язык с большим количеством заимствований из древнееврейского языка.

После присоединения Крыма к России (с ее официальным антисемитизмом) караимы постоянно стремились подчеркнуть свое отличие от евреев, прося и получая от властей различные льготы и привилегии. В 19 веке известным караимским собирателем древностей А. С. Фирковичем была выдвинута гипотеза о появлении в 6 веке до н.э. в Крыму вместе с войсками персидского царя Камбуза израильтян вавилонского пленения, которые, перенимая от местного тюркского населения обычаи и язык, смешались с хазарами, образовав этнос караимов. При этом подчеркивалось, что эти израильтяне попали в Крым до Рождества Христова и не причастны к распятию Христа. В годы второй мировой войны караимы в Крыму в отличие от евреев и крымчаков не подвергались уничтожению фашистами. Не были они, за исключением нескольких десятков, высланы из Крыма в сороковые. Современные караимы, включая выходцев из Крыма, проживают также в Израиле (около 20 тыс. человек), Стамбуле, Париже, небольшие общины имеются в США, Канаде, Австралии. Всего их около 50 тыс. чел. В большинстве своем они считают себя частью еврейского народа, отличаясь исключительно особенностями религии и антропологии. В расовом отношении караимы неоднородны: присутствуют монголоидные, альпийские и арменоидные элементы. Большинством исследователей относятся к тюркской группе алтайской языковой семьи и ставятся в один ряд с крымскими татарами, от которых отличаются религией.

Караимские фамилии представляют собой тюркские профессиональные термины, имена - часто церковно-иудейские.

O Крымчаки.

"Крымчаки" - самоназвание народа (по данным переписи 1989 г. - 1448 человек), который сформировался в средневековый период на территории Крымского п-ова как этноконфессиональная общность из разноэтничных почитателей реформированного иудейского ритуала. Впервые этноним "крымчак" появился в официальных документах Российской Империи в 1859 г. Это слово было введено российской администрацией Крыма, для отличия этой иудейской группы от евреев, начавших переселяться на территорию Крыма из России и Польши с конца 19 века и от караимов.

В начале XIX в. в письме Императору Александру I сами крымчаки называют себя "джемаатындан бени исраэльын къырым адасындан шээринден Карасубазарнын" - "общество сынов Израиля города Карасубазара" и "яхудилер Карасу" - “иудеи Карасубазара” (по-крымскотатарски). Другие названия: "кърымчах", "евреи-крымчаки", "константинопольские евреи", "турецкие евреи", "татарские евреи", и в противовессоседним караимам - "крымские раббаниты", "крымские раввинисты".

Долгое время считалось, что предками крымчаков были еврейские поселенцы античных городов Крыма с первых веков н.э., хазары и хазарские евреи; крымские караимы; военнопленные евреи, пригнанные в Крым в 13 в. татарами; турецкие евреи, прибывшие в Крым после завоевания территории полуострова Турецкой империей в конце 15 в. и т.п. В начале 1920-х гг. известный тюрколог академик А.Н. Самойлович на основе изучения лексики крымчаков высказал точку зрения относительно принадлежности последних к хазарской культуре. Исследования групп крови, проведенные В. Заболотным, позволили ему сделать вывод о том, что крымчаки не относятся к семитским народам. Результат исследований антропометрии крымчаков, проведенный Н. Теребинской-Шенгер, также подтвердил этот вывод. Позднее, в 60-х гг., антропометрические измерения крымчаков В. Д. Дьяченко дали те же результаты.

Формирование этноконфессиональной общности крымчаков было связано с рядом факторов, из которых главными были: появление еврейской диаспоры на территории Крымского полуострова в перве вв. н.э. и распространение иудаизма среди других, проживающих в Крыму этносов, в результате прозелитизма в поздней античности и средневековый период истории.

Имеется несколько свидетельств прозелитизма в иудейских общинах Босфорского царства (располагалось на территории Керченского полуострова) в первых вв. н.э. Группа надписей сообщает об отпуске рабов на волю при условии посещения ими в свободном состоянии иудейского молитвенного дома. Если это условие не соблюдалось последними, они вновь возвращались в рабское состояние. То есть речь идет о принудительном прозелитизме. Язык этих надписей - древнегреческий, как и имена иудеев, "дарующих" свободу рабам.

Приход тюркского языка на территорию Крыма связывается с набегами гуннов и др. тюркских народов в конце 4 в. н.э. в 5 в. здесь закрепилисб хазары. Есть сведения о том, что первые хазары были обращены в иудаизм в 610 году. В 650 году образовался Хазарский кагант, а 730 году хан Булан сделал иудаизм государственной идеологией. Иудейские общины существовали и в Киевской Руси, но там большинство также составляли прозелиты. При византийском императоре Романе I в Крым и Хазарию бежали тысячи евреев сефардского происхождения. В 965 году столица Хазарии город Итиль, доставшийся им от гуннов был разрушен мусульманскими племенами из Средней Азии. Этнические хазары перешли в ислам, а этнические евреи и хазары отказавшиеся сменить религию бежали на Северный Кавказ. Князь Олег, “мстя неразумным хазарам”, мстил уже не иудеям, а мусульманам.

На протяжении 10-13 вв., в результате проникновения на территорию Крыма печенегов и половцев тюркские языки, языческие культы и обряды, воздействовали на сознание местных народов.

Фашистская Германия оккупировав среди прочих земель СССР и Крымский полуостров, осуществила геноцид крымчаков, как приверженцев ортодоксального иудаизма. По оценочным данным, до Великой Отечественной войны насчитывалось около 9 000 представителей этой национальности, перепись 1959 г. отметила около 2 000 человек.

Язык крымчаков относится к кыпчакско-половецкой подгруппе тюркских языков (вместе с татарами, северокавказскими тюрками и казахами) и сближается с крымско-татарским, от которого отличается несильно, как и караимский язык.

Антропологически крымчаки сближаются с другими крымскими народами и представляют историческое смешение монголоидной расы с северо-понтийским и арменоидным типами европеоидной расы. Иногда выделяют специфический смешанный или переходный крымский тип.

Т.о. в Крыму различаются 3 группы народов, исповедующих иудаизм: этнические крымские евреи (традиционный иудаизм раббанитской ветви; арменоидный антропотип), крымчаки - потомки тюркских народов (традиционный иудаизм раббанитской ветви; крымский смешанный антропотип), караимы - потомки тюркских народов (иудаизм караимской ветви; крымский смешанный антропотип).

O Эбраэли (грузинские евреи).

Численность в Грузии - 14,31 тыс. человек, в России - 1 172 человек. До 1970-х гг. проживали в основном в Грузии, часть - в Армении. Говорят на жаргоне киврули (т.е. еврейский), включающем многие корни из языка иврит. У большинства окончания фамилий «-швили».

Арменоидный антроптип. 135 Информация Эвлии Челеби ошибочна. Джучи умер в 1227 г. и во вторжении в Крым (1223) сам не участвовал. Генуэзцы появились в Крыму в 1261 г. и владели лишь юго-восточным побережьем полуострова. Дата возникновения перекопского рва неизвестна Перекопский перешеек имеет 8-23 км ширины. Располагается он, начиная от залива Азовского моря, называющегося Сивашом, и до Перекопского залива, части Каркинитского залива. Употребляемое здесь последнее название — Мертвое море — автор объясняет на с. 59 Крымское название Перекопа (рва) звучит «Ор». Это непонятное для османцев выражение Эвлия Челеби объясняет неоднократно, переводя его понятным для турок арабским выражением «хендек». Оба эти выражения означают «ров», «перекоп». Крымское название Ор, а также русское название Перекоп как нельзя более друг другу соответствуют. Оба они относятся и к самому рву, и к крепости над ним. Крепость эта также иногда называется в турецких источниках Ор-калеси, т.е. «орская, перекопская крепость». На стр. 22 можно прочесть другое популярное название — Ор агзы — дословно, «орские уста», или же «вход в Ор (Перекоп)». Смысл этого названия мы поймем еще лучше, принимая во внимание третье турецкое название: Ор капусу, т.е. «орские, (перекопские) ворота». В противоположность вышеперечисленным, название перекопской крепости Ферахкерман (араб.-крым.-тат. — «Град Радости», «Веселая Крепость») — это официальное, но несколько искусственное название; мы знаем его из крымских документов и, естественно, из трудов крымских историков. Объяснение его мы найдем несколько далее на с, 59.

136 Эвлия Челеби здесь ошибается. Сахиб Герей I правил в Крыму в 1532-1551 гг., а название Ферахкерман (или перс.-араб. Шехр-и-Ферах — «Град Радости (Радостное, Веселое)» мы знаем из посланий Менгли Герея I уже в 1509 г. Сахиб Герей I тогда мог разве что обновить тамошние укрепления, которые «радовали» его предшественников.

Еврейский элемент оставил свой след в жизни Тавриды, еще с античных времен. У нас нет никаих данных о контактах этого района с древними финикийскими мореплавателями или и период основания первых греческих колоний в VI-V вв., однако в эллинистическую эпоху (т.е. где-то во II-I вв. до н.э) и отдельные иудеи и целые общины уже существовали на черноморских берегах. Еврейские поселенцы основали здесь свои религиозные общины и братства из язычников (прозелитов), признавших единого Бога-Иегову. О существовании еврейской диаспоры в Тавриде говорят многочисленные надписи из Анапы, Керчи, Феодосии, Херсонеса, Ольвии и др. Они говорят об освобождении рабов и рабынь по данному Богу обету с одобрения иудейской общины и под условием посещения ими синагоги.

Число евреев увеличилось в Римскую эпоху, особенно после разгрома Палестины и разрушения Иерусалима во времена Веспасиана и Тита (70 г. по Р.Х.). В Византийское время евреи претерпевают в империи ряд гонений и массами бегут «в сторону наименьшего сопротивления», в том числе, на Кавказ, в Тавриду и в водораздел Дона и Волги. В Тавриде евреи чувствуют себя особенно хорошо в ту эпоху, когда иудейство было принято хазарами (VIII в.) в качестве религии кагана (Булан) и высшего класса. Похоже, что его центрами были районы Тамани а в самом Крыму – южнобережье (Партенит возле Ялты) и Херсонес. Отсюда оно ведет обширную пропаганду по югу России. Посольство святого Константина (Кирилла), брата св. Мефодия, в Тавриду и Хазарию имело целью противодействовать иудейской проповеди, которая, как видим, приняла громадные размеры, и поддержать православие. Из русской летописи мы знаем, что евреи добирались и на Русь - в Киев, подтверждая это недавно было найдено рекомендательное письмо на иврите от раввинистической еврейской общины Киева ее члену, в X в. собиравшему деньги на выкуп из долговой кабалы и дошедшем аж до Каира.

Еврейские группы прибывали в Крым в период ордынского правления, приплывали из Европы и Византии через генуэзские колонии, начиная с XIII в. В конце XV в. еврейство Тавриды приняло беглецов из Литвы и Киева, оставивших нам несколько интересных надгробий восточноевропейского типа на Чуфут-Кале. Они принесли новые веяния в религиозную жизнь евреев, но угрожавший раскол был предотвращен мудрой плитикой одного из влиятельных раввинов –изгнанником – Моисеем из Киева, создавшим компромиссный вариант общего молитвенника и добившегося компромисса в некоторых обычаях, отличавших «пришельцев» от «аборигенов». Погромы на Украине при Хмельницком дали Крыму толпы пленных, приведенных его союзниками-татарами, среди которых были и европейские «ашкеназские» евреи, частично влившиеся потом в местные общины.

Евреи Тавриды не имели какого-нибудь определенного пункта, где бы они могли сосредоточить свои силы и образовать нечто похожее на государство, они были в разных местах, где можно было заработать, преимущественно занимаясь торговлей и разными ремеслами, не брезгуя и посреднечеством в торговле пленниками, как у татр, так и у генуэзцев. Жили они между христианами и мусульманами; но иногда, как видимо, их сосредотачивали в определенных кварталах, так было, на Мангупе (мыс Чуфут (еврейский)- Чаурган - бурун) или в предместьях Бахчисарая – Чуфут –Кале, в Каффе. Шилькбергер (XV в.) говорит, что в предместье Каффы было до 4000 еврейских домов. Гонения на евреев и всякого рода притеснения были довольно часты в средневековой генуэзской Каффе, об этом говорит устав генуэзских колоний 1449 г., предписывающий защищать от них евреев.

Путешественник XVI в. Мартин Броневский говорит, что евреи живут в урочище Инкермана ("Ингерманц"), Балаклаве ("Ямбольц"), Мангуп ("Манкоп"), Феодосии ("Каффе"), где они занимаются садоводством и торговлей. Доминиканец Жан де Люк в своем "Описании перекопских и ногайских татар, черкесов, мингрелов и грузин" 1625 г. говорит, что Мангуп был населен евреями и что их было много и в Каффе.

Нам часто трудно понять, о какой именно еврейской группе говорит тот или иной источник – а в Крыму их было целых две, отличавшихся друг ли друга религиозными взглядами, а много позже и разошедшимися на путях своего национального самосознания. О них и пойдет речь далее.

С переходом Крыма к России положение евреев, в целом, изменяется к худшему, но одна из его групп не только не притесняется, но даже пользуется особыми привилегиями и покровительством - это еврейская секта, враждебно относящаяся ко всему прочему еврейству, - караимов (библейцы). Название это, в качестве обозначения национальности, а не религии, сравнительно недавнего происхождения. Караимы называли себя также «Бней-Микра» - т.е. «люди Писания». Эта секта, противопоставившая себя талмудическому раввинизму, была основана Ананом бен Давидом [VIII в.]. Её первоначальной идеей было признание только библейского Закона (без поздних талмудических добавлений) в качестве основы религии, и право верующих на свободное толкование Писания (впрочем, оставшееся чисто теоретическим и очень скоро подмененное появлением признанных религиозных авторитетов). Очень скоро караимы создали и нечто аналогичное еврейским талмудическим кодексам религиозных законов (один из них, наиболее известный – «Плащ Илии» - «Аддерет Элияху», по которому жили и в Крыму с XV-XVI вв.). Со стороны поборников раввинизма эта секта была, в свое время, презираема, как ересь, хотя в разные эпохи степень отторжения менялась, вплоть до обучения караимов в еврейских духовных школах. Ананиты держались стойко и постепенно распространяли свои взгляды. Не исключено, что какая-то их часть , вместе с другими еврейскими беженцами и торговцами дошла и до южнорусских степей и Кавказа – т.е р-нов Хазарского Каганата, хотя никаких конкретных данных на этот чсет в науке нет, и идея о том, что хазары приняли караимизм не имеет под собой никакого основания. Надгробие раввина Сангари, якобы обратившего в иудаизм хазарского царя Булана в VIII веке, это подделка 19 в, плод рук А. Фирковича.Сама история о том, что Сангари был караимом также противоречит всем историческим источника.

Первые бесспорные данные о караимах в Крыму относятся к периоду монгольской экспансии в XIII веке (это соответствует и тому, что сами караимы рассказывали о себе вплоть до 30-х годов XIX в.). Их община, вместе с общиной евреев-раввинистов, проживала в Солхате (Эски-Крым - Старый Крым), столице татарского крымского юрта; пользуясь достаточной веротерпимостью татар, бывших тогда еще язычниками и сохранивших ее и после принятия ими ислсма в XIV в. После переноса столицы ханства в Бахчисарай, Солхат теряет свое значение и караимы пербираются в выделенное им (и, возможно, армянам), «гетто» в Чуфут-Кале (в самом Бахчисарае им можно было держать лавки и находиться только днем). Раввинистическая и караимская еврейские общины жили в Кафе (Феодосия), Гезлеве (Евпатория). В период расцвета Мангупского княжества в 15 веке , там складывается еврейская община, пополняемая беженцами из страдавшей от турецких вторжений Византии, а после захвата Крыма турками, и падения княжества Феодоро в 1475 г. – ее члены оказываются под властью османских губернаторов, приписавших Мангуп к личным владениям султана. Караимы известны как торговцы, крестьяне, ремесленники,в частности - кожевенники (знаменитые мангупские сафьяны), врачи. В общинах были школы, духовные училища, переписывались книги, создавались даже немногочисленные оригинальные труды, писали стихи. Существовали тесные связи с собратьями в Литве и Галиче, Константинополе, Египте, Дамаске, Иерусалиме. Были часты браки с невестами из далеких стран.

Для мусульман (турок и татар) статус евреев раввинистов и евреев-караимов был одинаков – они считались «зимми», подвластным немусульманским населением, платившим особый подушный налог. При этом отдельные личности и целые семьи и группы, могли, особенно у крымских ханов, получать специальные «ярлыки», гарантирующе ханские милости и освобождение от тех или иных ограничений. Хан Селямет-Гирей (1608-10) дал евреям большие льготы, он же освободил их от налогов и охранял их от насилия в Чуфут-Кале. Хан Мюрад-Гирей I (1678-83) в 1682 г. выдал ярлык евреям города Чуфут-Кале, в котором подтверждает права их собственности на земли около столицы Бакчэ (Бахчи)-Сарай. В 1728 г. ханом был дан ярлык евреям города Карасубазара на право земельной собственности в Карасубазаре и на освобождение их от государственных налогов и торговых пошлин. Такие явления широко известны и во всем окрестном мусульманском, да и христианском средневековом мире. Тем не менее евреям всех толков много пришлось немало претерпеть в татарскую эпоху: их, из-за корыстных целей, притесняли капризные и своевольные эмиры, беи и мурзы. Особенно ухудшалось положение во время «замятен» - переделов власти, бунтов, междуусобиц. Одной из таких тяжелых эпох была анархия при последнем хане – Шагин Гирее, в к. XVIII в. В караимскую память вошел такой гонитель, как Адиль (Эдиль) –бей.

Однако, в конце XVIII в., после захвата Крыма Россией, ситуация складывается так, что караимы получают возможность начинают поднять голову и получить особые привелегии отделяющие их от своих, по-прежнему униженных, собратьев-конкурентов - евреев раввинистов (интересно, что в караимских документах евреев раввинистов называли «наши братья –раввинисты», или «наши братья сыны Устного Закона»). При этом они, постепенно,становятся в воинственную позу против своих соплеменников за чужой сильной спиной новой власти. Одним из аргументов было то, что караимы обьявляли себя «чистой» еврейской группой, пришедшей в Крым до распятия Христа и, следовательно, неповинной в его крови, а так же никогда не слышавшей его проповедей, поэтому невиновной и в том, что не стали христианами

При Императрице Екатерине II-й караимы заявили себя жаркими приверженцами России (хотя значительная часть их руководства ушла в Турцию вместе с турками и татарами) и врагами евреев-раввинистов.. Русское правительство оказало им существенное покровительство; особенно много и разнообразных льгот они получили при Императоре Николае I, вплоть до освобождения от рекрутского набора.

В прошлое столетие для создания нового исторического мифа о великой и древней караимской истории много потрудился их ревностный сочинитель Авраам Фиркович, часто, не гнушавшийся массовыми подделками древних рукописей и надгробий на кладбищах. Он представил караимов исконными жителями Тавриды со времен Кира и Камбиза (VI в. до Р.Х.). По Фирковичу, израильтяне-караимы (не иудеи из Иудеи , а члены т.н. «пропавших 10 колен», населявших остальную территорию Древнего Израиля) прибыли в Крым при Камбизе (529-522 г. до Р.Х.) и построили три города: Солхат, Онхат и Села-Га-егудим (Чуфут-Кале). Насколько это неосновательно, говорит хотя бы то, что Чуфут-Кале (по-турецки) значит иудейская (а не израильская) крепость, притом это наименование появилось в XVII в., да и вообще, никаких археологическимх данных о существовании так крепости в древности у нас нет.

В XIV в. Чуфут-Кале, по сообщению арабского географа Абульфеды (ум. 1331 г.), был занят аланами, и до перенесения (при Гиреях - конец XV в.) татарской столицы из Солхата в Бахчэ-Сарай здесь была резиденция особого хана. Крепость эта называлась Киркир-ери (или Кирк-иер), а хан в русских и польских литературных памятниках называется киркиельским, хирхиельским и т.п. В Чуфут-Кале сохранилась тюрбе (гробница), в которой была погребена дочь хана Золотой Орды Тохтамыша, Ненкеджан-ханым, умершая в 1437 г. Путешественник XV в. Шильтбергер говорит, что нашел эту крепость населенной греческими христианами ( очевидно, как и евреи, отделенными от мусульманского населения). В начале XVII века город, называвшийся, иногда, просто Кале (крепость), а его население стало , в основном, караимским – отсюда и утвердилось название «Еврейская крепость» (произвольно изменяемое сейчас, экскурсоводами, на табличках и даже в путеводителях на никогда не существовавшее, Джуфт-Кале «двойная крепость»)

Древнейшие надгробия на караимском кладбище Кале появляются только со середины XIV в., хотя, вроде бы, путешественники видели там 200 лет назад и могилы конца XIII в., те. монгольского времени, как и в Солхате. А. Фиркович сфальсифицировал на кладбище много десятков надписей, удревняя реальные даты минимум на 600 лет, а то и больше.

В 50 г.г. XVIII в, по свидетельству Симхи Исаака Луцкого, караимы жили. в 4-х общинах: Чуфут-Кале, Евпатории, Мангупе и Феодосии. К середине XIX в. Чуфут-Кале и Мангуп ( оставленный еще в к.XVIII в. ) окончательно обезлюдели, в Солхате тоже почти не осталось караимов и раввинистов, а центром караимской жизни стала Евпатория.

Позднее, к середине-концу XIX в. , когда акцент антисемитско пропаганды начал смещаться с религиозных обвинений на вопросы рассовой неполноценности евреев, в караимской среде получила развитие новая теория, полностью отрицпаящая связь крымских караимов с семитами, а записывавшая их в хазры. Еее главным глашатаем стал Серая Шапшал, создавший новый исторический миф (кстати, спасший караимов при нацистах), ставший ныне, вместе с попыткой реконструкции хазарского язычкства, главным знаменем идеологии руководителей этой общины.

В заключение о евреях нужно сказать, что в Крыму сохранились и другие потомки древнего еврейства, так называемые, "крымчаки" (в Симферополе, Карасубазаре и др. местах), сложившиеся из различных иудейских групп, как проживавших в Крыму в раннее средневековье, так и миргировавших сюда в эпоху Крымского ханства. По внешности, обычаям, нравам и быту крымчаки, так же , как и караимы, были близки к горным татарам, но отличались от них золотисто-рыжим цветом волос, не брили головы . Путешественники XIX в. отмечали, что в женщинах особенно проявляется «еврейский тип», они много белились, румяннились, красили ладони желто-красной краской. Говорили крымчаки на джагатайском наречии, в письме же прибегали к еврейскому шрифту. Они занимались ремеслами и, особенно, садоводством. У них были колоритные брачные церемонии. Они слыли хорошие семьянинами; отличались честностью, гостеприимством и любовью к домашнему хозяйству, которое почти всегда было в цветущем состоянии.

Община крымчаков в Карасубазаре была удалена от центров торговли и ханской власти, поэтому была довольно бедной, ее положение еще более ухудшилось после того, как получившие поддержку Росси, караимы вытеснили мх из мноих традиционных сфер экономики, а рекрутчина упала тяжелым ярмом на маленькую общину. В первые десятилетия по присоединении Крыма на запросы русского правительства управляющие делами Крыма отзывались о крымчаках, как о хорошем и желанном элементе населения, но это не избавило их от дискриминационных мер царской политики. Попытка развить крымчацкое земледелие в новой общине Рогатлыкой, около Евпатории, в сердине XIX была сорвана Крымской войной. Духовная жизнь общины была тусклой. Те не менее, в конце XIX в. ее последний известный глава – раввин Хизкиягу Медини попытался вернуть в общину талмудическую ученость, составил , за 33 года в Крыму, знаменитую на весь мир, своего рода, первую талмудическую Энциклопедию «Сдэ Хемед», которую он закончил уже в Святой Земле, где основал духовное училще в Хевроне в начале XХ века. В это же время отец недавно умершего известного крымского краеведа Льва Исааковича Кая, ставший первым крымчаком, получившим высшее образование, основал первую крымчацкую школу с преподаванием светских дисциплин. Во время ВОВ почти все крымчаки были уничтожены нацистскими зондеркомандами.

Иудеи послевоенного Крыма

Все так: зеленое море в разрезе скал и спрятанный за ними город с крепостными руинами. Туристы весело, как на рекламном ролике, скользят мимо базара к прибрежной гальке – к зонтикам и лежакам.

Крым, место пересечения разных культур и народов, сегодня напоминает пороховую бочку. C политическими и религиозными проблемами полуострова тесно переплелись этнические, главная из них – православно-исламский диалог.

Полвека назад подобных коллизий не возникало вовсе. Татары вместе с греками, болгарами, турками, поляками и другими «чуждыми элементами» были выселены в края не столь отдаленные, а оставшиеся жители старались жить тихо, не высовываясь.

О жизни послевоенного Крыма написано немало. Однако статей, проливающих свет на духовную жизнь полуострова, крайне мало. К тому же до сих пор не изучены многие архивные материалы, и прежде всего – документы уполномоченных Совета по делам религиозных культов, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации. Знакомство с ними позволяет, например, сделать некоторые штрихи к картине иудейской жизни послевоенного Крыма.

Евреи Крыма по праву считались одной из самых значительных групп на полуострове. Дело было и в их численности – община объединяла 3000 человек, – и в высоком социальном статусе многих членов общества. Это врачи, учителя, юристы, директора предприятий, жены руководящих работников.

До революции в Таврической губернии проживало примерно 25000 евреев. В Симферополе находилось 4 синагоги, в Евпатории – 3. В каждом из этих городов одна принадлежала крымчакам. Имелись синагоги в Ялте, Керчи и некоторых других районах.

При советской власти последнюю синагогу в Крыму закрыли в 1938 г., а вновь открыли в 1946-м, в областном центре. Так получилось, что долгие годы она оставалась единственной на полуострове. Сюда приходили крымчаки (в Симферополе насчитывалось до 100 семейств), жители других городов и сел, отдыхающие. Ежедневно молитвенное собрание посещало человек 20-25.

Зато на праздники в синагоге яблоку негде было упасть. В 1947 г. в Йом-Кипур присутствовало больше тысячи человек. Кантор из Днепродзержинска Борис Герценштейн пел «с большим вдохновением. На женщин его пение подействовало настолько, что они с громким плачем, как бы ища в этом успокоение, продолжали молиться». На собрании «присутствовали и члены ВКП (б), из них: Зусман З. С., директор симферопольского Райпромкомбината, Гольдберг Д. Б., председатель артели “Красный прядильщик”».

«По договоренности община уплатила кантору 5000 руб. Для денежных сборов были оборудованы две копилки из коробок от пулеметных лент».

После столь вдохновенного пения уполномоченный Совета по делам религиозных культов посоветовал руководству больше не приглашать кантора. Это была только одна из его тишайших просьб. В рамках «ограничительной» политики, проводимой советской властью по отношению ко всем религиозным объединениям, он потребовал прекратить помощь бедным, не распространять пригласительные билеты на б-гослужение, не устанавливать радиорепродукторы и даже «не расширять молитвенных помещений за счет постройки в виде шалашей» (на праздник Суккот). В соответствии с общими установками Совета подходит он и к попыткам молитвенно почтить память погибших земляков.

6 августа 1946 г. была проведена панихида «по расстрелянным евреям с массовым выездом на место совершения расстрела, для этой цели были наняты 3 автомашины». Уполномоченный тут же поставил раввина в известность, «что эти действия являются нарушением». От евреев поступило два заявления. «В одном из них они ходатайствуют о разрешении установить памятник на месте расстрела. Во втором... – о разрешении совершать погребения по еврейскому обряду, для чего требуется 3 человека погребальщиков». Погребения Совет разрешил, а вот дать «добро» на социально значимую инициативу, какой являлось сооружение памятника, отказался. Памятник этот все же открыли, хотя и не скоро – 28 июня 1958 г., и он стал «боком» общине.

«Перед открытием памятника погибшим гражданам от руки фашистских палачей председатель совета синагоги Франклах и председатель ревкомиссии Мостовой из кассы синагоги пожертвовали одну тысячу рублей на строительство гроба при памятнике, чем нарушили советское законодательство. Франклах и Мостовой с регистрации сняты».

Сразу после войны численность евреев в Крыму быстро возрастала за счет реэвакуированных семей, и во многих местах появились новые религиозные общины: в Евпатории, в Джанкое, в Саках, в пос. Азовском. Вначале уполномоченный настраивал их на подачу заявлений на регистрацию. Однако Совет недвусмысленно дал понять, что этого делать не стоит, и потребовал принятия мер к прекращению их деятельности. В частности, Совет порекомендовал уполномоченному «поставить в известность финорганы на предмет обложения подоходным налогом лиц, сдающих свои квартиры под эти собрания. Опыт показывает, что налоговый пресс в этих случаях является наиболее эффективным».

Для выявления состава общины и самого факта незаконного собрания уполномоченный посоветовал представителям местной власти «проверять в определенные дни и часы правильность заполнения домовой книги, сверять с наличием проживающих в данной квартире. Этот метод в городах и поселках оправдывает себя».

Особенно остро борьба за открытие синагоги развернулась в Евпатории. Оттуда одна за другой в Симферополь и Москву ехали делегации, писались письма. Иногда горсовет разрешал верующим проведение молитвенных собраний на дому, но чаще всего отказывал. Причем для запрещения собраний власти неизменно ссылались на отсутствие подходящего помещения. Евреи пытались договориться с караимами и адвентистами, но уполномоченный помешал им сделать это. Евпаторийские евреи «ходили к пресвитеру адвентистов и к руководителю караимской общины, чтобы они свои здания предоставили для проведения молитвенного собрания. Мною категорически запрещено передавать молитвенные дома для еврейских собраний». Когда же, наконец, верующим удалось приобрести здание, последовали новые репрессии.

31 мая в праздник Швуэс новый уполномоченный вместе с секретарем горисполкома пришел на квартиру, где собрались евреи. «У домохозяйки Литвиновой Суры Иосифовны обнаружили полностью оборудованную синагогу: престол, кафедру, все необходимые для еврейской молитвы атрибуты и на 200-250 человек стульев и скамеек, часть скамеек расставлена во дворе, так как дом обнесен высокой оградой, в 2,5 метра каменной, стеной с дороги и других дворов.

В момент нашего прихода шло молитвенное собрание, на котором присутствовало 46 чел., из них женщин 28. Из слов руководителя этой нелегальной общины выяснилось, что в г. Евпатории имеется более 300 верующих евреев. Лихтинштейн заявил, что “мы на имя т. Македонова подавали заявление, письменного разрешения нет, а устное получили”. Я категорически запретил всякие дальнейшие сборы, пока община не будет зарегистрирована».

Слова о регистрации – для отвода глаз: «Для полного прекращения деятельности общины мною рекомендовано составить соответствующие акты на домохозяйку синагоги и руководителей общины, для обложения налогом».

Председатель Совета Полянский поддерживает действия уполномоченного: «Вам следует через Облисполком обязать власти города Евпатории не выпускать из поля зрения вышеупомянутую группу верующих, не допуская возобновления ею вновь своей деятельности в другом месте города».

Эпопея с открытием синагоги тянулась долгие годы. Евреи даже обратились с письмом к патриарху Алексию I с просьбой о помощи, действовали через дипломатические каналы. Но власть упорно не шла на уступки. Почему? Ответ, видимо, связан и с внешнеполитической ситуацией (отношения СССР с Израилем окончательно испортились), и с внутренней, российской. В одном из писем из центра подчеркивалось: «Город Евпатория является союзным курортом, в летний период много тысяч трудящихся приезжают на лечение по курсовкам; в числе приезжающих имеется большое количество евреев. Если открыть синагогу в г. Евпатории, то она будет иметь уже не местное значение».

Из послевоенных событий религиозной жизни в Крыму стоит, наверное, обратить внимание на необычную службу 21 декабря 1949 г. В этот день в синагоге «состоялось б-гослужение в честь 70-летия со дня рождения Великого Вождя и учителя Иосифа Виссарионовича Сталина.

В помещении синагоги (напротив кафедры) были вывешены две доски (изготовленные с разделкой под мрамор) с надписями на русском и еврейском шрифтах со следующим содержанием: “Благословение ко дню исполнения 70-летия товарища И. В. Сталина.

Тот, кто благословил наших предков Авраама, Исаака и Иакова, Он же пусть благословит, возвысит и возвеличит вождя народов, мудрого учителя трудящихся всего мира, борца за мир во всем мире Генералиссимуса тов. И. В. Сталина.

Г-сподь Б-г сохранит его на долгие, долгие годы, продлит ему жизнь на благо и счастье нашей любимой Родины и всего человечества. Аминь”. На б­гослужении присутствовало около 20 мужчин».

В конце правления Сталина, как известно, подули антисемитские ветра. Их холод ощутим и в отчетах крымского уполномоченного. О событиях, связанных с «делом врачей», говорится достаточно выразительно: «После опубликования материалов об аресте группы врачей и ареста нескольких врачей по национальности евреев, среди верующих евреев началась некоторая паника. Ряд активных религиозных деятелей синагоги стали подавать заявления об освобождении их от обязанностей членов совета, председателя совета. Кроме того, резко снизилась посещаемость синагоги. До опубликования в печати об аресте группы врачей по субботам молитвенное собрание посещало от 100 до 300 человек, после опубликования от 17 до 25 чел.

7 февраля 1953 г. на молитвенном собрании раввин выступил с проповедью и призвал к спокойствию.

После опубликования сообщения Министерства Внутренних Дел СССР о реабилитации арестованных профессоров и врачей, посещаемость синагоги резко увеличилась. Например, 5 апреля на вечернем служении присутствовало до 420 человек».

В заключении хотелось бы сказать несколько слов о межрелигиозном диалоге, в центре которого находился архиепископ Симферопольский и Крымский Лука. Хирург с мировым именем, лауреат Сталинской премии, многие годы проведший в тюрьмах и ссылках за исповедание, был активным сторонником налаживания межрелигиозных связей. Лука считал, что не только православные, но и верующие других религий сообща могут противостоять духовной деградации общества. 27 апреля 1957 года, в день своего восьмидесятилетия, во время праздничного обеда он попросил стенографистку принести поздравительную телеграмму от иудеев. «Лука рассказал, что поздравления еврейская община прислала потому, что он в одной из проповедей сказал о важной миссии еврейского народа».

Староста симферопольской синагоги Франклах, которого архиепископ когда-то лечил и спас от смерти, сам приходил поздравить архипастыря в дни церковных празднеств. А когда архиепископ болел, за него даже молились в синагоге.

Борис Колымагин